Коммандо - Страница 37

Статью подменили в мгновение ока.

— А? Он не заходил, — слышался из наборного цеха голос Таока. — Извините, плохо слышно… А?.. Нет, этого я не знаю.

Когда помощник вернулся, все было кончено. Рабочий из печатного цеха пришел забирать готовые формы.

И тут Таока показалось, что с первой полосой что-то не так. Вроде бы та статья, что шла в рамке, чересчур выпирала. Наверно, показалось, подумал он. Глаза его пробежали по первым строчкам, и Таока остолбенел.

Глубокой Ночью в спальне мэра запоздалой осенней цикадой запищал телефон. У постели хозяина Хасиро стояло три аппарата, каждый связывал его с одним из доверенных секретарей, и номера были известны весьма ограниченному кругу лиц. Звонок раздался совсем негромко, но Иссэй Ооба моментально открыл глаза и протянул руку к телефону.

— Извините за поздний звонок, — испуганно про? шелестел голос в трубке.

— Что надо? — В голосе мэра не было и тени сна,

— Господин мэр, чрезвычайное происшествие, — взволнованно затрепетала мембрана. Иссэй Ооба молча ждал продолжения. — Кто-то докопался до операции в низине Каппа!

— Что?! — чуть дрогнул голос мэра.

— Звонил наборщик из «Вестника Хасиро». Они дают статью, в которой сказано все.

— Почему они дают такую статью?

— Я уже выяснил. Они обманули главного редактора;

— Я надеюсь, номер остановлен?

— Видите ли, господин мэр, он уже в печатном цехе.

— Немедленно остановить машину.

— Но тогда не выйдет газета!

— Идиот! Эта статья ни в коем случае не должна увидеть свет. Пусть газета запоздает, не беда.

Голос мэра загрохотал громовым раскатом:

— Статью рассыпать! Розыск произвести потом, сейчас главное — не дать им выпустить номер! Неужели надо было терять попусту столько времени! Без меня не могли додуматься?! Живо исполнять!

Излив гнев на замершего от ужаса секретаря, Иссэй Ооба швырнул трубку и позвонил по нескольким номерам. Главным помощникам властителя было велено немедленно собраться на чрезвычайное совещание, дабы принять все надлежащие меры.

— Папулечка, ты что это расшумелся среди ночи? — капризно протянула лежавшая в постели молоденькая девица. Миё, в прошлом гейша, не блистала умом, но умопомрачительные формы открыли ей дорогу в опочивальню главы дома Ооба. Она была для него даже не любовницей, а просто игрушкой. Вообще-то сейчас у мэра имелись еще три таких фаворитки, но Миё в последнее время пользовалась особой его благосклонностью.

— Не твое дело, спи, — прикрыл он ладонью заспанные глазки красотки и, окинув взглядом ее вальяжно раскинувшееся тело, ощутил знакомое жжение внутри. «Дело, похоже, будет жарким», — подумал он, прислушиваясь к себе. Он знал за собой эту особенность — ощущение опасности рождало в нем непреодолимое физическое желание. Если накануне какого-либо важного события вот так подкатывало изнутри — значит, держи ухо востро. С помощью подобных уколов похоти инстинкт сигнализировал мэру об опасности. Иссэй знал по опыту, что настает горячее время, и утолить внезапно вспыхнувшую жажду удастся теперь не скоро.

УЛИКА

1

— Папа, папа! — разбудил его голос Ёрико. Очнувшись от глубокого сна, Адзисава почувствовал, что девочка трясет его за плечо.

— Ты что, Ёрико?

Он взглянул на лежавшие возле подушки часы. Начало четвертого. Лицо Ёрико было непривычно взволнованным.

— Тетя Томоко тебя зовет!

— Томоко-сан? Тебе что, сон приснился? Откуда ей здесь взяться среди ночи?

— Я слышала! Слышала ее голос! — упрямо крикнула девочка, устремляя взгляд вдаль. Но кругом царила глухая тишина.

— Не может быть. Послышалось тебе. Ну ложись спать, а то не встанешь завтра.

— Ничего не послышалось! Она звала! — сердито повторила Ёрико, никогда и ни в чем не перечившая приемному отцу.

— Ну а как она звала? — спросил Адзисава, озадаченный настойчивостью Ёрико.

— Она крикнула: «На помощь!»

— «На помощь»?

— Наверно, ее схватили злые люди и мучают! Я боюсь!

Лицо девочки исказилось от страха. После потери памяти у Ёрико необычайно обострилась интуиция. Ее предчувствия почти всегда оказывались верными — видимо, подсознание пыталось компенсировать урон, нанесенный рассудку утратой памяти.

Страшный удар, обрушившийся на неокрепшую душу Ёрико, вооружил ее особым, сверхтонким чутьем, и, зная это, Адзисава не мог отмести волнение девочки как вздорные страхи.

— Ну что ж, пойду взгляну.

— И я с тобой!

— Ты подожди дома, а то, не дай бог, простудишься.

— Я с тобой, с тобой! — опять заупрямилась она.

— Ну что ты будешь делать! Ладно, только оденься потеплее.

На улице было холодно. Стояло только начало сентября, но в долине со всех сторон окруженной горами, по ночам температура резко падала. Они осмотрелись по сторонам. Все было тихо — ни шума машин, ни лая собак; квартал спал, погруженный в мирный сон. Низко нависли тяжелые тучи, на небе не светилось ни одной звезды.

— Видишь, тебе показалось.

— Нет, я слышала!

— С какой стороны?

— Не знаю…

— Как же быть? Ладно, давай поищем.

Словно желая придавить их к земле, сверху спустилась пелена тумана. И тут вдруг вдали залилась лаем собака и послышался топот.

— Вон там! — крикнул Адзисава, теперь уже, сам чувствуя, что стряслось неладное.

Собака лаяла в кустах, в стороне от дороги. Он бросился туда, Ёрико сразу отстала и вскоре, задохнувшись от быстрого бега, опустилась на корточки.

— Марш домой! — оглянулся на нее Адзисава. Он уже не сомневался: с Томоко что-то случилось.